Ветеран Великой Отечественной войны Федор Павлович Степанов в конце прошлого года отметил знаковый юбилей – 100 лет! До 80-летия Победы он, к сожалению, не дожил буквально несколько дней…
Судьба отмерила Степанову долгий срок. Он стал очевидцем многих исторических событий. Годы войны – отдельная страница в его биографии. Он трудился в осажденном Ленинграде, воевал с фашистами под Смоленском, очищал русские поля от немецких мин… Журналист «Нашей Пензы» успел лично познакомиться с Федором Павловичем и записал его воспоминания.
В царстве голода
Война застала меня в Ленинграде. Я тогда учился в техникуме точной механики и оптики. Первый мой экзамен был назначен на понедельник, 23 июня. Но в воскресенье началась война.
Ленинград скоро оказался в блокаде. Это постоянные воздушные тревоги, артналеты, обстрелы. И голод…
Некоторые сразу ослабевали – все время лежали, почти не двигались. Даже за хлебом не выходили – давали другим студентам карточку: «Принеси мой хлеб». Съедят свою пайку хлеба и лежат. Такие обычно быстро умирали.
Студентов вообще умирало очень много. Вначале от голода гибли в основном мальчики. У них жировая прослойка была меньше, чем у девочек. Но к 1942 году стали умирать и девочки.
Студенческое братство
Мы, студенты, работали в мастерских при техникуме, и поэтому нам давали паек хлеба – 250 граммов. Этого было мало. Мы старались дополнить его чем-то еще. В техникуме изготавливали линзы – оптику для военных целей. Но у студентов нередко получался брак. И мы нарушали закон – брали бракованные изделия, несли на рынок и продавали солдатам. От линз они могли прикурить или разжечь костер. Благодаря этим бракованным стеклам мы получали дополнительное питание.
Еще ходили на пепелище Бадаевских складов. Эти склады немцы сожгли во время авианалета. Остатки продовольствия разобрали по организациям. Спекшийся сахар забрали на кондитерскую фабрику. А мы искали там торф, пропитанный сладостью. Брали с собой щупы. Если щуп лезет, значит, почва не замерзла. В таких местах собирали землю, приносили ее в общежитие и клали в нагретую воду. Потом все это пропускали через самодельный фильтр. Получалась сладкая вода. Голодному желудку она была большим подспорьем.
В соседней школе проходило формирование дивизии, поэтому все парты оттуда вынесли на улицу. А у нас в общежитии было печное отопление. Мы воровали эти парты. Человека четыре брали с собой веревку, обвязывали парту и тащили ее на третий этаж своего общежития. От голода у нас не хватало сил. Сейчас такую парту смогли бы утащить две девушки. Потом рубили парты, топили печку, грели воду.
Дорога жизни
Один раз меня и еще нескольких студентов, которые были покрепче, послали на Дорогу жизни – на берег Ладожского озера, где разгружались машины. Нам нужно было расчищать снег, делать из жердей подстилку под продукты, которые доставляли в город.
Всего там работало человек сто. Сил у нас хватало только на то, чтобы топориком рубить ветки и делать из них жердевую подстилку.
Когда через несколько дней мы вернулись в общежитие, многих своих товарищей в живых не застали.
Летом 1942 года наш техникум эвакуировали через Ладожское озеро на катерах. Немцы обычно бомбили эти маршруты. Но мы эвакуировались удачно, без бомбежки. Нас отправили под Новосибирск. Там в декабре 1942-го мне исполнилось 18 лет. И меня призвали в армию.
Смертоносное железо
После войны я продолжил службу. В 1946 году я, будучи лейтенантом, с ранней весны и до поздней осени занимался разминированием полей. Война уже укатилась вдаль, но мины остались.
Мой взвод работал на берегу реки Жиздры в Калужской области. Люди нередко подрывались там на противопехотных минах. Многие торопились пахать землю. В соседней деревне бабушка пошла копать огород и подорвалась. Дедушка побежал ее спасать и тоже подорвался. Их дети прибежали ко мне. И я ходил выручать этих стариков.
На саперной работе порой нельзя доверять даже самому себе. Однажды нам приказали проверить переезд через Жиздру. На следующий день там должна была ехать машина со взрывчаткой, и надо было убедиться, что мин на пути не осталось. Мои бойцы сходили и потом доложили: «Там уже машины ходят, нечего и проверять».
Грузовик со взрывчаткой благополучно разгрузился, развернулся и уехал. А на следующий день наш взвод при разминировании дошел до того места. Мы еще раз все проверили и нашли рядом пять мин. Оказалось, что брод, где машины пересекали Жиздру, проверили еще во время войны. А сбоку, справа и слева, остались мины.
Тогда я послал туда вторую группу. И там обнаружили еще пятнадцать мин! Я потом построил так всю работу: одно отделение посылаю на задание, а потом второе отделение проверяет сделанное.
Еще был случай: моему взводу поручили разминировать квадрат. Солдаты начали включать миноискатели и вдруг обнаружили, что под ними мины. Прямо там, где они на обочине дороги отдыхали.
Оказалось, все сидели на противотанковых минах. Какое-то другое отделение пропустило этот участок. И мы потом за ними исправляли.
Дело в том, что у нас объявлялись соцсоревнования – кто большую площадь сумеет проверить. Тех саперов, которые побеждали в таких соревнованиях, хвалили. Поэтому иногда солдаты гнались за количеством и проверяли участки невнимательно.
Строки биографии
Федор Степанов родился 12 декабря 1924 года. Работал в блокадном Ленинграде, участвовал в боях в 1943 году на Калининском фронте. После войны разминировал территории Калужской и Тульской областей. Был награжден орденами Красной Звезды и Отечественной войны I степени, двумя медалями «За боевые заслуги». В Пензенской области трудился преподавателем в артиллерийском училище и в строительном институте (ныне ПГУАС), занимался общественной работой. Федора Павловича не стало 18 апреля 2025 года. Вечная память!
Антон Инюшев, фото автора
Опубликовано: газета «Наша Пенза» №18 от 07.05.2025
